В конце шестидесятых, да и в семидесятые годы прошлого столетия шашлычных в Москве было не так уж много, а застолья, тем более под рюмочку-другую, короткими не получаются. Это я к тому, что залы, изрядно пропахшие жареным мясом, табачным дымом и кислым запахом спиртного, не страдали от нехватки посетителей. И это еще мягко сказано.

К сытости и опьянению вело терпение, ведь надо было выстоять час-другой в очереди страждущих, а потом соблазнить швейцара рублем, лучше трешкой, дабы тот милостиво отворил заветную дверь.

У дверей в заведенье народа скопленье,
Топтанье и пар.
Но народа скопленье не имеет значенья –
За дверями швейцар.
Неприступен и важен стоит он на страже
Боевым кораблем.
Ничего он не знает, и меня пропускает
Лишь в погоне за длинным рублем…

Правда, Макаревич имел в виду «Лиру», на «костях» которой выстроен первый в Москве «Макдоналдс», что в нескольких шагах от метро «Пушкинская». Но в «Лире» шашлыков не водилось. Зато рядышком, в самом «устье» Тверского бульвара, на первом этаже еще дореволюционной и позднее снесенной со всем кварталом трехэтажки находилась недурственная шашлычная «Казбек».


За десятку на двоих

Преодолев уже описанные выше препятствия, народ входил в продымленный зал и часа через два-три уходил – сытый, слегка или основательно пьяный и радостный оттого, что вечер удался. Пиршество под бутылку беленькой и цыпленка-табака обходилось, если мне не изменяет память, в десятку на двоих!

А на другом конце Тверского бульвара, рядом с кинотеатром повторного фильма, находилась еще одна шашлычная – «Эльбрус». Там работал хитролицый, с бегающими глазками толстый официант по прозвищу Гиви-Сациви. Рассчитывал едоков он моментально: доставал из кармана маленькие счеты и тут же оглашал сумму. Разумеется, Гиви ловчил, добавляя себе «на чай», но с неизменной радушной улыбкой, вежливыми поклонами и приглашениями заглянуть еще.

Однажды он, что называется, нарвался: привычно постучав костяшками, выдал счет высокому, худощавому старику, отобедавшему в обществе молодой женщины. Клиент нацепил очки и принялся неторопливо изучать бумажку. Потом извлек из большого черного портфеля собственные, внушительного вида счеты, устроил демонстративную проверку и выяснил, что обнаглевший официант задумал прикарманить аж рубль с полтиной.

Старик, а он оказался ревизором, не стал устраивать скандал, а аккуратно записал фамилию Гиви и, ехидно улыбаясь, пообещал «принять меры». Несколько месяцев официант был тих, задумчив и счета вел аккуратнейшим образом, без «наценок». Возможно, его не покидали мысли о будущем, которое ревизор, несомненно, решил омрачить. Однако не успел, потому что внезапно скончался. На горе родным и близким и к вящей, хотя и тихой радости Гиви-Сациви, который ожил буквально на глазах и обнаглел еще больше…


Ремарк в обмен на графинчик

Солидные люди, к числу которых ваш покорный слуга сроду не относился, несли свои голодные животы в ресторанную роскошь «Арагви», «Праги», «Метрополя», «Центрального» и там за белоснежными скатертями углублялись в изучение затейливого меню. Читали вдумчиво, вдохновенно, ахая и восторгаясь, как детектив или роман о любви.

Залы же московских шашлычных разнообразием и шиком не отличались – скромный интерьер с парой-тройкой незатейливых картин на стенах, еда подавалась на деревянные столы, обычно исцарапанные и, как правило, без скатертей и клеенок. Вокруг гомон, крики, чад горящего сала и слоеный пирог табачного дыма.

Кто-то разливал питье, извлеченное тайком из-под стола, кто-то наполнял емкости, часто обычные граненые стаканы, здешним вином. Дымящийся шашлык, обсыпанный луком, соседствовал с картошкой, рисом или зеленым горошком, а сбоку краснела лужица томатного соуса.

Мясо приходилось откусывать не без опаски – бывало, и не раз, что оно оказывалось жестким, как подошва. Однако справедливости ради стоит заметить, что порой шашлык превосходил все ожидания… Обычно заведовали такими заведениями выходцы с Кавказа, для которых привозили мясо из родных южных краев.

Прелюдией к шашлыку было пылающее харчо, а если выпадал шанс отхватить еще и недурственный салатик – это считалось и вовсе праздником. Пиром души, сердца и, главное, желудка!

На Ленинградском проспекте, помнится, была шашлычная, прозванная «Антисоветской», потому что располагалась прямо напротив гостиницы «Советская».

Не забуду помянуть добрым словом и «Риони» на Старом Арбате. Кстати, в доме по соседству некогда жил Булат Шалвович Окуджава. Незадолго до его смерти мне случилось интервьюировать поэта, и он с улыбкой признался в грехах голодной молодости: «Украли как-то с приятелями из ресторана со стороны кухни жареного гуся, на чердаке пировали...» В «Риони» можно было встретить известных людей. Именно там первыми в Москве стали подавать утром в субботу и воскресенье хаш, и служители муз стекались туда, чтобы поправить здоровье. Неизменным посетителем заведения в эти часы был, например, очень модный тогда поэт и штатный возмутитель спокойствия Евгений Евтушенко. Там же однажды я лицезрел – и в весьма затрапезном виде – писателя Б., большого мастера социалистического реализма. По его измятому и растрепанному облику было видно, что он пил давно и старательно. Может, просаживал какой-то несусветный гонорар или пытался утопить в алкоголе творческие муки...

В тот день писатель, похоже, успешно справился с первой проблемой, но вторая задача оставалась нерешенной. Денег уже не было, а жажда все не унималась. Тогда он предложил официантке на выбор – новенький сборник своих рассказов или сильно зачитанный том Ремарка, который был тогда в невиданном фаворе. Женщина, с виду не слишком начитанная и, судя по разговору и манерам, не обремененная воспитанием, проявила удивительно тонкий вкус: полистав, произведения Б. отвергла, а Ремарка приняла. И в обмен поднесла мастеру соцреализма графинчик вожделенной жидкости и пару бутербродов с селедкой. Писатель уязвился, но водку выпил до последней капельки и удалился, шатаясь.


По следам Маньки-Облигации

Вполне съедобные шашлыки водились на ВДНХ – в «Ташкенте», «Золотом колосе», «Лебеде», в Сокольниках же популярностью пользовалась «Ласточка».

А что подавали в шашлычной на Краснопролетарской, память не сохранила.

Зато помню, что один из официантов крутил на своем же магнитофоне музыку битлов. Слухи о дополнительной услуге распространялись намного дальше, чем запах шашлыка… Вот еще одно заведение, которое, верно, многим знакомо: плавучий ресторанчик возле кинотеатра «Ударник». Он и ныне на старом месте, но в другом обличье, хотя и с прежним названием – «Поплавок». Вид у заведения был непрезентабельный: шатающиеся столики с засаленными скатертями, скрипящие стулья, занавески в жирных пятнах, потому что за неимением салфеток об них вытирали руки.

Что значилось в ассортименте? Да бог его знает – на «пароходе» я побывал всего пару раз: что-то съел, что-то выпил. Не помню, простите великодушно!

«Поплавок», между прочим, «снимался» в знаменитом фильме «Место встречи изменить нельзя» – помните занятный эпизод с Манькой-Облигацией?

Вспоминается и заведение у Белорусского вокзала: ни убранством, ни угощением не заметное, зато славившееся «удобством» – можно было принести бутылочку, а знакомая официантка переливала водку в стаканы и маскировала под компот. Те же манипуляции производились и в «Домбае» на Пресне – курилка держался до последнего: и интерьер советских времен сохранял, и грубоватые манеры обслуги. Да и цены там были вполне божеские. Однако заведение всетаки испустило дух, и нынче на его месте какая-то дорогая ресторация.

Напоследок замечу, что в обозреваемое мною время на пикниках мясо жарили не слишком часто – хороший кусок можно было достать в магазине только по блату, а рыночные яства далеко не всем были по карману. Кстати, жаль, что осталось за кадром, – где же это разжились шашлыком герои фильма «Москва слезам не верит»?

Полагаю, что симпатяга Гоша, для которого не было преград, договорился со знакомым мясником, и тот извлек из подсобки несколько шматов приличного мясца. Осталось неведомым и место, где отоваривался герой Армена Борисовича Джигарханяна – Левон Погосян из картины «Когда наступает сентябрь».



Редакция журнала выражает признательность администрации ресторана «Петрович» и шеф-повару Сергею Савкину за помощь в подготовке материала.