В Антропове я только родился и уже в двухнедельном возрасте был увезен на постоянное место жительства в Вятскую губернию. Но связь с местом рождения не прервалась, так как родители мои периодически избавлялись от меня, отправляя на летние каникулы в деревню. На радость бабушке с дедушкой.

Дед мой для моих восьми лет был огромен, каждое утро ритуально брил голову налысо, а перед сном – о ужас! – вынимал стеклянный глаз и клал его в стакан с водой. Дед был кузнецом, и я частенько пропадал с ним в кузнице, помогая раздувать мехами горн и стуча маленьким молотком по раскаленному металлу.

Однажды к кузне подъехал всадник с ружьем и лохматой собакой. Впервые в жизни я наблюдал за процессом подковки лошади. Гонораром за работу стал палево-серый заяц, еще утром, очевидно, бегавший по ближайшим полям. Ловко подвесив зайца за задние лапы, дед взялся за нож, и спустя несколько минут собака урчала над потрохами, а я гладил растянутую на доске шкурку.

Словно сказочный колдун, дед натер зайца пучком какой-то травы и отправил тушку прямо в жерло горна, наказав мне крутить самодельный вертел. Нехитрая зелень с бабушкиного огорода, бутыль с непонятной мне мутной и вонючей жидкостью на верстаке – вот и весь сервис на этом первом в моей жизни barbecue-party. Лучший кусок зайчатины, конечно, достался мне, а на десерт меня закинули на коня и, как на городской карусели, катали вокруг кузни.

Запахи и ощущения с годами притупляются, но желание творить и созидать с тех пор со мной навсегда.